Является общепризнанным фактом то, что на мировой арене происходит трансформация стратегий развития человечества: мир постепенно отходит от стратегии технократической и переходит к стратегии антропоцентрической. Сегодня начинают доминировать не инструментальные ценности, а ценности саморазвития личности: трудовой потенциал, профессионализм личности, ее мастерство, квалификация, мотивация трудовой деятельности, притязания, жизненные ценности.

Становится все более актуальным исследование социальных аспектов взаимодействия культуры и общественных реформ, воздействия новых социальных ценностей на феномен духовной культуры, рассматриваются модели социальной и профессиональной структур общества как границы социальной мобильности, определяющие стремление индивида изменить свое положение, исследуются различные формирующие факторы, из них выделяются социокультурные, прежде всего духовные (мотивации, ценности, оценки, особенности духовной идентификации со слоями и группами социальной структуры современного российского общества), определяющие динамику процессов в этих структурах; исследуется становление и развитие профессионализма как социокультурного качества человеческих ресурсов.

«История не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека». Деятельность составляет основу человеческого существования. Общество и его подсистемы можно рассматривать как саморегулирующиеся и саморазвивающиеся системы, в которых человек — субъект — преобразует не только условия своего существования, но и самого себя, свою деятельность. Социальные системы реализуются и функционируют посредством сознания. Содержание и формообразование сознания возникают из отражения субъектом отношений объектов в системе. В процессе деятельности, сознание выступает не только как отражение, но и как производство одновременно. Духовная деятельность включена в материальную деятельность как момент сознательности, активности. В процессе общения, взаимодействия, формируется сознание и самосознание личности. Производство сознания — реализация одной из самых глубоких и неискоренимых потребностей человека. Производство сознания — необходимое условие регуляции социальных связей и превращения индивидов в сознательных субъектов социально-исторического творчества.

Одним из механизмов осуществления социальных связей в рамках общества и его подсистем, в частности, в организации, является целеполагание, имеющее по своей сути универсальный, творческий характер, непосредственно участвующее в реализации и развитии сущностных сил человека, его субъектных качеств, что, в свою очередь, проявляется в преодолении противоречий между всеобщим интересом и частным. Люди способны, в пределах возможного (т.е. законов), осуществлять свое развитие соответственно своим целям и идеалам (поэтому объективные законы проявляются как тенденции развития, обеспечивая его вариативность), что делает их (людей) ответственными за ход истории. Однако, как :>то ни парадоксально, люди с готовностью «освобождают» себя от сознательного целеполагания, и предпочитают следовать образцам, примерам, заданным алгоритмам. Справедливости ради, следует отметить, что и культура как механизм наследования и передачи социального опыта от поколения к поколению выполняет и :>ти, в принципе репродуктивные, функции. Но культура как творческая деятельность характеризует развитие общества прежде всего с позиций развития субъекта деятельности, его качественных характеристик.

Ценностью же для человека является именно творчество, а не преобразование как таковое. Творчество характеризуется, прежде всего, не только новизной результата деятельности, но и изменением ее субъекта и способов. Подлинное творчество — не просто создание чего-то отличного от уже имеющегося, а такого, что глубже и точнее вскрывает сущность и специфические черты развивающегося явления, процесса. Творчество — одна из конкретных форм проявления механизма развития, проявление целенаправленной деятельности человека, связанной со свободным проявлением человеческих сущностных сил и открытием его потенциальных возможностей.

Человек — субъект всякого социального действия, но его субъективность зависит от степени активности, осознанности целей этой активности. Общество будет развиваться и функционировать соответственно человеческим ресурсам. При этом социальная политика и институты, ее осуществляющие, создают лишь организационные условия для нормальной реализации человеческого потенциала.

Уже известные отечественные психологи СЛ. Рубинштейн, а затем и А.Н. Леонтьев, обосновывая так называемый деятельност-ный подход в психологии, разрабатывали принципы построения человеком стратегии жизни, особо подчеркивая диалектику внешнего и внутреннего, условий и результата, а также сущности и существования самого человека. Лишь деятельностно относясь к миру, человек творит и самого себя. В этом плане особую актуальность приобретает занятость как состояние взаимодействия человека с обществом.

В этом плане нельзя не согласиться с характеристикой активности, данной К.А. Абульхановой-Славской: активность есть потребность в деятельности. Поэтому потребность в деятельности (в труде) и связанном с ней общении возникает в контексте значений и ценностей всей жизни. Активность определяет деятельность (с ее структурами, функциями), мотивы, цели, направленность, желание (или нежелание) осуществлять деятельность, т.е. является движущей силой, источником пробуждения в человеке его «дремлющих потенциалов». Адаптационная активность связана с минимизацией влияния на происходящие вокруг процессы и стремлением изменить самих себя, свои представления о принципах и ценностях современной жизни.

«'Человек производящий» — изначально существо творящее и творческое. Он способен не только реагировать на изменения социокультурной среды, но и управлять ими.

Задачи социального управления социокультурной сферой должны учитывать тот факт, что, как замечает Ч.Р. Миллс, люди не всегда проявляют любопытство к тому, что составляет их интересы; люди не столь рациональны, как иногда думают обществоведы. Только включение в общественную практику и обеспечение контроля за результатами своего труда способно создать эффективную, профессиональную, но отнюдь не беспроблемную, социальную организацию взаимодействия.

Всякий акт человеческой деятельности может быть оценен с нераспределенных позиций как содействующий или препятствующий реализации определенных целей и идеалов. Ценностные ориентации как элемент внутренней структуры личности представляют своеобразную «ось» сознания, обеспечивая устойчивость личности, преемственность, выражающуюся в направленности потребностей и интересов. Развитие ценностных ориентации есть также и показатель меры социальности личности. Так, например, чтобы некий идеал стал стимулом деятельности, он должен содержать лчементы, имеющиеся в реальной жизни. Идеал, соотнесенный с in леполаганием, является мотивом деятельности, оказывая обратное воздействие на субъективную сторону идеала, которая характеризует связь интересов конкретного субъекта с групповыми, пощественными интересами и задачами самоактуализации и саморазвития.

Еще И. Кант подчеркивал огромное значение свободы как це-пссообразной, творчески-активной, избирательной и самостоятельной деятельности, соответствующей объективным условиям и поставленным целям.

Совокупность внутренних и внешних связей человека и экономики необходимо оценивать существенно шире, чем в режиме стоимостных и финансовых показателей. Формируя экономическую среду своей жизнедеятельности и одновременно подвергаясь детерминации с ее стороны, подстраиваясь под нее, совокупность потребностей человека стала и исходным, и конечным мотивом производства. Это привело к превращению человека в действительно «системообразующий фактор экономики» и здесь уже действует цепная реакция: развитая экономика создает условия роста духовной культуры — развития личности. Развитие личности сопровождается ускоренным ростом и возвышением ее потребностей. Объективная обусловленность процесса возвышения потребностей, подкрепленная экономическими условиями бытия, придающая ему необратимость, способствует историческому процессу возвращения человека из состояния объекта воздействия различных обстоятельств этой среды (которые он сам создал, а потом они же его и подчинили) в состояние их разумного субъекта, осознанно видящего свою роль.

Экономическая активность человека во все большей мере становится имманентно присущей ему необходимой жизненной атрибутикой. Успех экономических преобразований в нашей стране будет определяться не количественными, а качественными параметрами рабочей силы. Современная рыночная экономика предъявляет новые требования к рабочей силе, повышению профессионально -квалификационного уровня работающих, вызывает необходимость их коллективной ответственности за конечные результаты труда и его последствия.

Уровень образования воздействует на те личные психологические характеристики, которые называются интегративной или концептуальной сложностью. Конечно, значение данного фактора не абсолютно. «Как культурная безграмотность, так и идеализм, приобретенный в башне из слоновой кости, вредны для когнитивной гибкости», — замечает американский исследователь Д. Саймонтон.

Говоря об условиях рыночного хозяйствования, необходимо иметь в виду культуру, цивилизованность взаимодействия между агентами рыночных отношений. От каждого участника производсетва требуется не просто сумма технических и гуманитарных знаний, но и наличие точки зрения, определенных убеждений, делающих его поведение в части экономических отношений ответственным и этичным. Экономическая культура поведения, возникшая как необходимость в системе рыночных отношений, являясь одним из проявлений общей культуры человека, его образованности, постепенно приобретает характер одной из этических норм.

Современная концепция развития человеческого потенциала вытекает из ориентации на повышение качества жизни, расширение его возможностей во всех областях. Доход как цель и смысл акономической модели развития отходит на второстепенный план, а в качестве главной ценности выступает расширение вариантов выбора человека.

Вообще человеческий ресурс, по мнению известного французского исследователя М. Крозье, это не набор индивидов, а организация или, более того, совокупность организованных отношений на базе определенной культуры. Такой подход указывает на то, что в качестве основного ориентира наличествуют не только индивидуальные ресурсы человека, как субъекта производственных отношений, но главным образом те ресурсы, которые возникают на основе организационных процедур, включающие в себя человека как элемент организационных отношений. Здесь возникает та же зависимость, которая имеет место при соотношении целого с его частями, когда целое оказывается качественно иным, чем составляющая его сумма частей. Новое общество, как полагает М. Крозье, в котором мы начинаем жить, — это «не общество потребления, а общество причастности, вовлеченности и развития».

Некоторые исследователи вводят понятие «компетенция», которые позволяют рассматривать разностороннее функционирование человеческого потенци-пла. Здесь речь идет о возможностях конкретных людей, играющих решающую роль в движении и обращении экономических pees рсов. При их рассмотрении необходимо учитывать наш уровень инаний о функционально — личностных составляющих конкретных социальных действий и, прежде всего, тот факт, что реальный человек намного больше того, что он сам о себе знает.

Это, в свою очередь, характеризует тип и степень дееспособности той социальной организации, которая является социотехниче-ским, экономическим и социокультурным полем их проявления и активизации. В конечном итоге только устойчивое равновесие и соответствующий баланс этих факторов определяет соответствующее качество реализации профессиональных способностей, точнее «меру синхронизации» личности работника, как их носителя, со средствами, методами и условиями ее реализации в системе общественного производства. Это объясняется и тем фактом, что профессиональные способности являются субъективной проекцией, функциональной стороной личности, динамическим элементом связи и трансформации ее ресурсов в структуру целесообразной деятельности и далее — в конкретный результат.

Возникновение конфликта между определенными профессиональными и организационными ценностями: между профессиональной этикой и организационной практикой; между профессиональной автономией в работе и бюрократическим управлением.

Труд — положительная, целесообразная, продуктивная, преобразующая, а потому специфически человеческая деятельность.

Многолетний опыт изучения социальных проблем труда в нашей стране и за рубежом устанавливает тесную взаимосвязь степени заинтересованности людей в продуктивной деятельности с характером и темпами изменений, происходящих в различных сферах общественной жизни. Исследования показывают, что заинтересованность в работе порождает благоприятные установки по отношению ко всей совокупности общественных ценностей, а отсутствие заинтересованности и удовлетворенности работой, напротив, становится социально-психологической основой различных форм негативного поведения. Состояние же дел в обществе определяет степень заинтересованности граждан в созидательной деятельности.

Известно, что труд во всех своих видах есть конкретное выражение многообразных форм реализации человеческих способностей, целесообразное применение функциональных возможностей человека, как субъективного компонента производительных сил общественного производства. В системе производственных отношений человеческий субъект занимает ведущее место, реализуя целефор-мирующую, смыслообразующую, энергетическую и ряд других функций. Следует сказать еще более точно: человеческий компонент, в конечном итоге, является интегрирующим фактором любой производственной системы, с одной стороны, — исходным, а с другой — результирующим условием ее функционирования и развития.

В целом объективность, целесообразность и смысл существования индивидов детерминируется в широком исторически — временном и социальном контексте их способностью быть в том или ином отношении необходимым компонентом системы общественного производства. Это закрепляется атрибутивно как специфический функциональный и социальный признак, обеспечивающий организационное, экономическое и нормативно — юридическое закрепление субъекта труда на рабочем месте.

В конечном итоге смысл и целесообразность жизненной пер-шективы любого индивида, включенного в систему трудовых отношений, определяется тем способом социального бытия, в рамках которого он себя воспроизводит. В этой связи даже относительно м нтономный процесс творческого саморазвития в своем исходном пункте подчиняется и находится в пределах функциональной за-тпнности, которая объективно зависит от состояния и уровня со-иременного производства, отдельных его компонентов и определяет в значительной степени альтернативы выбора, предмет поиска, реализацию и достижение целей, связанных с формированием оптимума социального воспроизводства, креативной личности.

Мотивация, мотивы трудовой деятельности человека как проект его сознания точно так же приобретают свое специфическое имражение в зависимости от общественных условий жизни людей. Человек стремится осознать зависимость между побуждениями и результатами действия, а также, по возможности, корректировать но. благодаря этому мотивы также вступают в круг сознаваемого.

Так, датский исследователь Я. Алстед, пишет: «Чтобы понять • иицество, нужно понять мотивы индивидов... Общество структурировано по структурам психики (Алстед использует концепцию психоанализа 3. Фрейда — прим. авт.)... Организации... основаны мп психологической цели регулирования межличностных отношении... Социальные перемены — результат стремления к психическому удовольствию или к максимизации аффекта». Здесь важно подчеркнуть следующее: а) цивилизация — процесс автономии индивидов, б) шкала эффективности развития общества — это модель мотивационная, поскольку измеряется количеством выполненных мотивированных целей.

Однако мотивационные процессы вообще не существуют только как элемент социально-психологической структуры социального субъекта, личности на микроуровне, но отражают существенные особенности макроуровня (например, способы производства, отношений собственности, социальной дифференциации и неравенства, общественного сознания и т.п. ) и в этом смысле зависят от них, испытывая их влияние и воздействие.

Принято различать три уровня мотивации: первый, исходный уровень мотивации отражает базовая категория — «потребности»; второй уровень мотивации поведения человека связан с его интересами; третьим уровнем мотивации выступают ценности и ценностные ориентации.

В частности это связано и с осмыслением тезиса П. Сорокина о том, что не существовало и не существует ни одной постоянной социальной группы, которая была бы «плоской» и в которой все ее члены были бы равными, потому что группа — это взаимодействие, а взаимодействие — это социальная организация, всегда построенная на иерархизации, т. е. на господстве и подчинении, или иначе говоря, делящаяся на управляющих и управляемых. Эта институ-циализация любого социального взаимодействия с разделением на «законодательную» и «исполнительную» власти справедлива по отношению лишь к определенным институтам (например, государство, армия). Более значимо другое: выбор человеком сферы удовлетворения своей потребности в деятельности посредством профессиональной деятельности прежде всего.

Здесь вступают законы идентификации и самоидентификации, в соответствии с которыми человек признает своей определенную систему норм и ценностей, осознает свою связь с социальным окружением, ощущает готовность к слиянию с предполагаемой группой и максимальной отдаче (вероятно, этот процесс можно представить как выделение системы координат, определяющей положение индивида или группы в социальном пространстве, и в то же время выступающего как внешнее условие для осуществления жизнедеятельности в полном объеме). Именно так формируется устойчивая социальная интеграция, в которой дифференциация, «инаковость» есть необходимое условие взаимодействия.

На наш взгляд, наиболее существенным в этом плане является выделение степени сформированности и осознанности групповых интересов, благодаря которым социальные группы принимают правила игры, поведения в рыночных отношениях, адаптируются к ним.

Социальную роль можно рассматривать в аспектах ролевого ожидания и ролевого исполнения. Между этими двумя аспектами никогда не бывает отношения тождества. Характер, содержание, общая направленность деятельности личности в значительной степени зависят от того соотношения, которое существует между предписанными социальными ролями и ожиданиями личности, выполняющей эти роли, от ее установок и ценностных ориентации.

Включение человека в деятельность есть включение его в социальную и профессиональную структуру общества. Говоря о профессиональной и социальной структурах общества, мы не можем не рассмотреть такое явление как мобильность. Мобильность — это не только объективная общественная потребность, но и объект стремления людей. Определение «мобильный» имеет позитивный оттенок, который противопоставляется консерватизму и застойности. Факт перемещения свидетельствует о наличии нерастраченных жизненных ресурсов общества и личности, указывает на их высокую восприимчивость к внешним подвижным условиям, оперативность реакции, а также жизненную энергию. Понятие «мобильность» достаточно активно разрабатывается в научной социологической, экономической литературе. При этом отечественные концепции существенно отличаются от западных, которые не учитывают социальный аспект проблемы. Вот почему особенно важным представляется рассмотрение социальной мобильности в контексте общей концепции воспроизводства существующих общественных отношений и социальных структур.

В публикациях, посвященных социальным перемещениям, используются разные понятия: «профессиональная мобильность», «территориальнаямобильность», «миграция», «текучесть», «должностной рост» и др. Возникает вопрос о принадлежности этого ряда к термину «социальная мобильность». В специальной экономической и социологической литературе «социальная мобильность», как правило, трактуется как более общее понятие, которое охватывает разновидности всех перемещений и используется в двух основных значениях.

Во-первых, о социальной мобильности говорят, когда перемещения происходят между реально существующими социальными общностями — слоями, группами, которые занимают различное место в производстве и распределении благ, культивируют разные ценности и нормы группового и индивидуального поведения, образ жизни. Переход из одной такой группы в другую отражает межгрупповую мобильность.

Во-вторых, о социальной мобильности следует говорить и в тех случаях, когда перемещения осуществляются между группами работников, неравноценными по уровню сложности исполняемого труда, степени его содержательности, размеру вознаграждения, доступу к материальным благам, престижу, власти и др. В системе социальных позиций существуют разные перемещения: по горизонтали (т.е. на одном социальном уровне) — перемещения групповые и внутригрупповые, перемещения между поколениями и внутри них; по вертикали — связанные с динамикой социальной структуры общества. Последние перемещения и составляют суть социальной мобильности работников.

К перемещениям, связанным с трудовой деятельностью, принадлежат перемещения работников относительно рабочих мест, изменения их профессионально-квалификационных характеристик непосредственно в процессе трудовой деятельности. Этим движением обеспечивается функциональное соответствие работников потребностям общественного производства. Перемещения работников между рабочими местами — это совокупность процессов, обеспечивающих участникам общественного производства в соответствии с его отраслевым и территориальным делением производственную деятельность на определенном рабочем месте. Процессы распределения и перераспределения могут происходить в рамках одного предприятия, одной отрасли или между отраслями.

Движение, связанное с трудовой деятельностью, отражает профессионально-квалификационную мобильность, то есть перемещение работников между профессиональными и квалификационными группами. С приобретением опыта, знаний, навыков эти работники переходят в группы высшей квалификации труда. Этому способствует и появление новых профессий, и рост общей образованности и потребность в творческом труде. Наибольшей интенсивностью отличаются межпрофессиональные перемещения рабочих, занятых на малопрестижных и неквалифицированных работах.

Особенность перемещений относительно профессиональных и квалификационных групп состоит в том, что они могут изменить социальное положение работников. Такая ситуация складывается в результате переезда в другой город, селение, район или поступление на учебу с отрывом или без отрыва от производства. Сюда можно добавить еще такой фактор, как перемещения работников относительно рабочих мест внутри данного предприятия, что приводит к изменению их социального статуса. В итоге любые перемещения работников в сфере труда ведут к социальным изменениям пли создают почву для них. Даже перемещения по горизонтали приводят к сдвигам в социальной иерархии, но уже по вертикали. Хотя не каждый случай изменения места труда ведет к изменению групповой принадлежности или социального статуса индивидуума, но каждый создает условия для последующих социальных перемещений. Социальный аспект трудовых перемещений работников составляет одну из важнейших сторон исследования их подвижности. Эти перемещения, изменяя пропорции занятости в разных сферах деятельности, одновременно изменяют и социальную структуру. Социальная мобильность работников выполняет важные регулятивные функции в обществе. Во-первых, ведет к изменениям социальной структуры общества; во-вторых, содействует стиранию социальных отличий в результате интенсивного обмена при перемещении; в-третьих, выступает как способ удовлетворения потребностей работников в реализации знаний, профессиональных навыков и способностей. Этому содействует и переход к сложным видам труда, которые требуют профессионализма, высокого качества совокупной рабочей силы и рационального ее использования.

Как отмечает выдающийся отечественный мыслитель М.М. Бахтин, гуманность, культурность личности есть единство знания и поступка. В работе «К философии поступка» он рассуждает так: понять предмет — значит понять мое долженствование к нему. И если я решаюсь на поступок, то должен знать, что функциональная правильность поступка не всегда определяет его нравственную ценность, поэтому сначала человек должен совершить операцию «отнесения к ценности», то есть оценить его.

При совершении поступка необходимо ощущение «кто же, если не я». Как пишет Бахтин, понимание того, что «я причастен бытию единственным и неповторимым образом», рождает поступок как мой выбор, осуществление именно меня, а не только «чистого долга», как у Канта. Только тогда поступок будет ответственным, когда человек сознательно утверждает этим действием некий ценностный смысл. Немаловажно и понимание событийности поступка, его общественной, если хотите исторической значимости, когда «я участвую в бытии, как незаменимый деятель».

«Профессиональная культура есть социальная форма и процесс постоянной трансформации объективированных ценностей в их поведенческие аналоги и обратно»1. Для характеристики развитости профессиональной культуры важны такие показатели, как структура мотивов к общению.

Профессионализм и отношение к труду являются важными характеристиками морального облика личности.

Профессиональная этика не является следствием неравенства в степени моральности различных профессиональных групп. Просто к некоторым видам профессиональной деятельности общество проявляет повышенные моральные требования. В основном это такие профессиональные сферы, в которых сам процесс труда требует согласованности действий всех его участников.

Профессиональная культура — это целостный комплекс взаимосвязанных компонентов (производственно-технологических, функциональных, поведенческих, ценностно-нормативных и институциональных), объединенных единством доминирующих социальных образов, способов их реализации, сохранения и трансляции (как во времени, так и в пространстве); включает в свое содержание соответствующий понятийно-смысловой и аксиологический каркас, отражающий внутреннюю структуру, менталитет входящих в ее состав субъектов и социальных групп, который проецируется, материализуется в различных продуктах их деятельности (материальных, идеальных, технологических, нормативно-аксиологических и социальных).

«Ядро» профессиональной культуры составляет «мораль самоуправляющегося работника, который участвует в принятии решений относительно своего труда и счастлив делать это» (по выражению Ч.Р. Миллса — авт.).